Глава 1. Сад

Пьюси – Мэнор. Лето, 1990

Гермиона улыбнулась, отводя от лица руки, защищавшие ее от солнца. Она захихикала, когда его лучи упали на ее веснушчатое лицо. Гермиона слышала сердитый голос матери, зовущий ее по имени, но лишь удобнее устроилась на ветке дерева, подавив смешок; обнимая руками колени, укрытые шифоновым платьем; скрываясь от гнева женщины.

Чуть раньше ее няня Демельза сообщила, что родители ожидали очень важных гостей.

Маленькая Гермиона не любила гостей. Это означало, что она должна носить огромные воздушные платья как ее сегодняшнее, а Гермиона их ненавидела. Они были приятны на ощупь, – особенно те, шелковые – но ее мать всегда указывала на то, что истинные чистокровные должны были носить их должным образом.

Она, как ожидалось, должна высоко поднять подбородок, присесть в особом реверансе и всегда улыбаться.

Иногда – после нескольких часов улыбки – ее щеки начинали болеть.
Это была довольно утомительная работа.

Она также будет играть на фортепиано и петь для своих гостей, в то время как ее брат, Адриан, не будет делать ничего, кроме как есть с гостями.

Это было очень несправедливо – быть в ее положении.

Иногда она даже хотела стать мальчиком – как ее брат. Он должен уехать в школу магии и волшебства Хогвартс, на факультет Слизерин, а она, как ожидается, должна свободно говорить на французском в рамках подготовки к своему первому курсу в академии Шармбатон во Франции.

Это было так далеко от дома, что было решено, что во время праздников девочка будет находиться у тети Женевьев, пока не окончит школу, и будет возвращаться домой, только если потребуется.
Гермиона чувствовала, что мама ждет не дождется как бы избавиться от нее.

Няня Демельза говорила, что мама желает ей только добра, поэтому тетя Женевьев будет учить и тренировать ее, чтобы Гермиона стала идеальной хозяйкой.

Мама Гермионы всегда говорила, что дочь предназначена для того, дабы оказать своей семье большую услугу в будущем. Все, что от нее требовалось – вырасти красивой привлекательной леди.
Гермиона, конечно, не понимала этого сейчас.
Как она могла оказать им услугу, просто развлекая гостей или выглядя красивой?
Но она будет делать это в любом случае.
У нее не было другого выбора.

Она могла быть немного бунтаркой, но все, что она действительно хотела – любви и одобрения матери. Она всегда хотела ее любви, но не могла получить. Ее единственным утешением была надежда, что, может быть, тетя Женевьев могла бы дать ей то, чего она так желала. Ее отец и брат сказали, что ей не нужно беспокоиться из-за того, что она будет так далеко от дома, ведь они всегда смогут посетить и увидеть ее. Гермиона надеялась, что Адриан сдержит свое слово и не забудет об этом, пока будет наслаждаться жизнью в своей замечательной школе.

Адриан любил повторять, что в Хогвартсе веселее, чем в любой другой школе волшебного мира. Он купил новую метлу, когда заинтересовался квиддичем, и даже собирался пробоваться в команду после летних каникул.

Однажды Гермиона тоже попросила своего отца купить ей метлу, сказав, что хотела бы научиться летать до поступления в школу, чтобы тоже играть в команде. Но отец лишь рассмеялся, сказав, что мама ни в коем случае не позволит сделать ей что-то несвойственное ее положению – например, играть в квиддич.

Леди Петрова-Пьюси была очень строгой женщиной. А еще – перфекционисткой. Она не хотела видеть недостатков ни в чем, особенно в своей дочери.
Так, например, она однажды лично с помощью волшебства уменьшила передние зубы Гермионы, боясь, что если это сделает кто-то другой, они не дотянут до совершенства.

Она не была нежной и заботливой, как ее муж. На самом деле, она была полной его противоположностью. Она могла наказать ее, заперев в комнате на целый день, заблокировав дверь, если бы девочка стала действовать ей на нервы. Правда, никогда не наказывала физически.

Гермиона думала, что это только из-за того, что мама боялась оставить следы на ее коже – это поставило бы под угрозу честь семьи. Мама часто напоминала девочке, что красота женщины – ее сила.

Гермиона не понимала этого. Она предполагала, что мама говорила о ее магической силе или, может, снова о чести семьи, но она ни в чем не была уверена. Одно было хорошо: отец и брат всегда защищали ее, и тогда мама оставалась за бортом.

Адриан всегда защищал ее, даже когда мать собиралась наказывать ее из-за царапин на коленях или очередного загубленного платья. Гермиона никогда не могла понять, почему она должна была быть наказана за случайно причиненную себе же боль. Ее мама была из тех, кто использует действительно дорогое зелье, чтобы избавиться от шрамов и пятен, но, в конце концов, это не то, за что она могла быть наказана, верно?
Иногда Гермиона слышала, как ругаются родители, когда отец вставал на ее защиту. Как же сильно она любила своего отца!

Но он не был похож на нее…

Они говорили, что она получила сходство с матерью, потому что была красива, но иногда Гермиона просто не могла найти ничего похожего.
У нее были каштановые вьющиеся волосы, а у матери – прямые черные. У Гермионы была карие глаза, а у матери – зеленые.

Няня Демельза говорила, что это из-за того, что Гермиона слишком мала, но когда вырастет, будет выглядеть так же как мать. Девочку тогда удивило, почему Адриан с серыми глазами и черными волосами был так похож на отца, хотя тоже был очень молод.

Она предположила, что у девочек все по-другому.

– Где ты прячешься? Выходи, маленькая негодница! Это не смешно! У нас важные гости. Если ты не выйдешь прямо сейчас, то следующую неделю проведешь в шкафу! – сердито пригрозила мать. По рукам, что уперлись в бедра, и венам, что были видны под сливочной кожей, Гермиона поняла, что мать в ярости.

Девочка сглотнула, перебираясь чуть выше, убедившись, что ее не было заметно за ветвями деревьев, стараясь быть как можно тише. Она действительно хотела показаться сейчас, пока не стало хуже, но не могла.

Так или иначе, ее накажут после того, как она развлечет гостей.

– Ты нашла Миону? – Ее брат внезапно показался из дома. На нем был новый, с иголочки костюм, и выглядел он довольно нетерпеливо для встречи гостей.
– Безумие! Эта девчонка вообще не знает про манеры! Где я ошиблась в ее воспитании? Не могу дождаться, когда отправлю ее к Женевьев, чтобы она должным образом смогла укротить ее, – возмущенно прорычала леди Петрова.
– Мама, я уверен, Миона просто… – начал Адриан, но вдруг остановился, когда увидел нервное лицо Гермионы и встретился с ее шокированным взглядом. Ноги сестренки болтались в нескольких метрах над головой матери.
– Что? – спросила леди Петрова, оборачиваясь кругом, чтобы увидеть, что заставило сына замолчать.
– Н-ничего, мама, я просто подумал, что увидел гнома, – Адриан лгал, пытаясь отвлечь внимание матери от дерева, на котором спряталась его мошенница-сестра.
– Гном? Я думала, что садовники позаботились об этой проблеме! Ради бога, наши гости остановиться здесь на две недели! – сердито воскликнула леди Петрова, положив руку на грудь, словно собиралась упасть на том же месте с сердечным приступом.

Гермиона прикусила нижнюю губу и усмехнулась, когда мать вернулась в поместье. Она выглядела настолько безумно, когда разглагольствовала о том, насколько этот день может быть еще хуже, что Гермиона, не выдержав, захихикала. Ее брат подарил ей предупреждающий взгляд, а сестренка одарила его милой улыбкой и прошептала одними губами: «Спасибо!». Адриан вздохнул и последовал за своей бушующей матерью.
Так или иначе, милая невинная улыбка всегда работала.

Ах, как же она любила своего брата…

Может быть, в конце концов, красота и была силой девушки?..

* * *

Драко Малфою было скучно.
На самом деле, ему было настолько скучно, что он был готов бросать золотую пепельницу перед собой.
Его отец, несомненно, будет в ярости и накажет его за это, но это было лучше, чем быть невидимкой.

Он, как ожидалось, должен быть чопорным и вести себя надлежащим образом во время этих двух недель скучных летних каникул, пока они жили в этом доме, чтобы обсудить детали семейного бизнеса.

Он ненавидел, когда должен был действовать так, как будто был членом самой замечательной семьи, тогда как на самом деле все было как раз наоборот.

– Ах… Петрова, сколько лет! – весело воскликнула Нарцисса, когда хозяйка вошла в большой зал, остановив бесконечно долгие обсуждения дел его отца и господина Пьюси.

Жена господина Пьюси выглядела изысканно и аристократично – как и его мать. Рядом с дамой стоял мальчик примерно его возраста, возможно, чуть старше.

Мальчик дружелюбно улыбнулся ему, но маленький Драко отступил назад и выпрямился, чтобы компенсировать разницу в росте.

– А кто этот прекрасный молодой человек? – чуть ли не провизжала леди по имени Петрова, глядя на него с восторгом. Ее голос был слишком слащавым. Он скривился как от зубной боли.
– Это мой единственный сын, Драко. Поздоровайся, милый, – убеждала его Нарцисса, мягко подталкивая его к даме.
– Здравствуйте, – неохотно поздоровался он.
– О, он такой милый, не правда ли? Ну а это мой сын, Адриан. Надеюсь, вы двое станете лучшими друзьями, – улыбнулась леди Петрова, подталкивая сына к Драко.

Драко же думал о том, как это глупо и совершенно неискренне.
У его матери было много друзей, но за их спиной она всегда говорила гадости о них. Она могла раздуть даже самые маленькие недостатки, чтобы похвастаться своим превосходством над другими. Как-то он подслушал ее разговор о том, что они сотрудничают с Пьюси только из-за жалости к давним друзьям и благотворительности, что Пьюси были близки к банкротству, и все, что у них осталось, – это имя и статус внутри волшебного сообщества.

– Мой Адриан поступил в Хогвартс в прошлом году, на факультет Слизерин. Собирается попробовать себя в квиддиче, знаете, он очень хорош, – доверительно шепнула леди Петрова.
– О, как замечательно! Мой Драко тоже очень хорош в этой игре, кажется, он начал летать с четырех…

Драко тихо застонал, когда понял, что снова собирается стать свидетелем бесконечно тщеславных разговоров. Даже отец убрал высокомерную маску с лица, подсев ближе, чтобы похвастаться, что именно он был тем, кто научил Драко игре.

Чтобы хоть как-то отвлечься от бесконечных льстивых речей, он уставился на огромную стеклянную арку двери, ведущую в роскошный сад, который, судя по всему, занимал огромное пространство. Хотя он догадывался, что по сравнению с их поместьем, это ничто.
Внезапно Драко захотел выйти наружу.

Он вновь прислушался к разговору родителей, которые теперь хвастались своим состоянием и поместьями…

Хорошо.

Послав Адриану предупреждающий и достаточно пугающий взгляд о том, чтобы тот молчал, прежде чем он доберется до двери, Драко сделал несколько осторожных шагов к выходу, мягко толкая створку, пока, никем не замеченный, не оказался снаружи.

Адриан ничего не говорил, но и не прекращал смотреть на него, вероятно, расстроенный тем фактом, что должен остаться и с преувеличенным вниманием слушать истории взрослых, в то время как Драко мог сбежать и играть.

Драко ухмыльнулся через стеклянную дверь. Он был свободен. Он всегда получал то, что хотел, потому что не был трусом.
Драко попытался посвистеть, немного попрыгал, чувствуя себя освобожденным заключенным, небрежно сорвал нарцисс, поместив тот в кармане. Он сорвал тогда намного больше, но выбросил за ненадобностью, потому что мог.

Он искоса взглянул вдаль, оценивая вид цветов и насыпей, окружающих территорию, вскочил на очищенную площадку, чтобы посмотреть на водоем. Он ухмыльнулся, когда увидел красочных рыб на глубине.

– Вам скучно здесь, правда? Давайте добавим немного приключений к вашей неинтересной тоскливой жизни, – глумливо сказал он, опуская палец в водоем. Карпы немедленно окружили его, думая, что смогут поесть. – Глупые существа, – пробормотал он, прежде чем поймал одного из карпов за хвост другой рукой. Карп беспомощно шевелился в его руке, выглядя измученным, но Драко просто рассмеялся.

– Прекрати! Ты же мучаешь его!

Драко заозирался по сторонам, встречаясь с карими сердитыми глазами.
Уже тогда Драко понял, что никогда не забудет этот день.

Глава 3. Клятва на мизинчиках

Летом песня поет сама за себя.
У. К. Уильямс

— Няня Демельза? Почему мама не злится на меня? — Гермиона насупилась, глядя на отражение женщины средних лет, нежно расчесывающей ее волосы.

Сладкий аромат роз и парфюмерных масел окутывали ее чувства, заставляя благосклонно и удовлетворенно прижаться к теплу опекунши.

Няня Демельза всегда была лучшим другом Гермионы в этом огромном особняке. Получала ли девочка травму или попадала в переделку, няня Демельза всегда следила, чтобы она была в порядке. Периодически ей попадало от Леди Петровой за то, что няня приносила еду для Гермионы, когда ту в наказание закрывали в чулане. Иногда женщина оставалась снаружи и уверяла, что та не одна, и Гермиона переставала плакать. В такие времена она часто просила девочку спеть вместе с ней.

Малышка Гермиона любила петь.

Так что даже сквозь слезы она делала это. И словно по волшебству, снова чувствовала себя лучше… и смелее.

Няня Демельза всегда обнимала ее, когда девочка беспрерывно плакала, проснувшись от кошмара посреди ночи. Она читала ей после этого сказки на ночь. Любимые были из Греческой Мифологии. А еще ей доставалось лишнее полуночное печенье. И это был их полуночный секрет.

Ее мама строго-настрого запретила эльфам давать ей что-то после ужина. Сказала, что ей надо привыкнуть к этому, пока не повзрослеет, а иначе испортит фигуру… что бы это не означало.

Иногда Гермиона не понимала, почему мама была столь строга к ней, но не к Адриану. Няня Демельза сказала, что это потому, что она девочка, и мама просто хотела защитить ее.

Но она не хотела никакой защиты…

Ей просто хотелось ее любви.

— Ты слишком сильно пострадала, моя милая. Думаю, она слишком беспокоится о тебе, чтобы сердиться, — няня Демельза ободряюще улыбнулась, продолжая осторожно расчесывать блестящие кудри, каждый раз убеждаясь, что использует достаточно зелья для их усмирения. У юной девушки были натуральные, сильно вьющиеся волосы, и Леди Петрова настаивала, чтобы няня Демельза надлежаще ухаживала за ними каждый вечер.

— Но она всегда сердится на меня. Просто странно, что не наказывала уже некоторое время, — Гермиона нахмурилась, а затем сглотнула, неожиданно напуганная. — Ты не думаешь, что она откладывает мое наказание из-за гостей? Может, она собирается удвоить его после их отъезда! Помоги мне, няня Демельза… Прошу, — Гермиона умоляла, вскочив с места и внезапно обняв пожилую леди.

— Ох, мое милое солнышко… Это не так. Может, она…

— Может, я совсем не злюсь.

Гермиона округлила глаза от панического страха, отпрянула от няни и покорно пошла к матери.

— З-здравствуй, мама, — поприветствовала она, поджав нервно губы, прежде чем встать на цыпочки и поцеловать ее, когда та опустилась и села напротив огромного классического туалетного столика.

— Садись. — Леди Петрова поманила ее к себе на колени, что девочка и сделала как можно грациозней и осторожней.

— Демельза?

— Да, миледи, — няня Демельза обходительно поклонилась и вышла из комнаты, медленно закрыв дверь.

— Что-ж, детка… Почему бы тебе не рассказать, что вы делали с твоим новым другом? Хм-м? — спросила Петрова свою дочь, нежно поглаживая по волосам, заставляя ее немного расслабиться от того, что наказания не будет.

Пальцы матери были длинные, красивые и нежные…

Гермиона улыбнулась отражению мамы в зеркале.

Ей нравилось, когда она такая.

Ей нравилось ощущение близости с мамой. Та пахла жасминовым маслом и мятой.

Малышка Гермиона любила ее аромат.

— Ты красивая, мама, —не могла не сказать она. Ее мечта была стать такой-же красивой, как мама.

— Так, так, Гермиона. Разве я не говорила, что это невежливо - не отвечать на вопрос? — мать сделала ей выговор, при этом мягко сжав талию, но ни разу не убрав руку с волос.

— Прости, мама, — извинилась Гермиона и улыбнулась, когда та кивнула и нежно поцеловала ее.

Такие моменты являлись редкостью. Обычно она целовала дочку лишь в очень хорошем настроении или когда возникала необходимость.

Малышка Гермиона отдала бы все за это.

— Мне правда нравится новый друг, мама, — она начала говорить, отлично зная, что не стоит портить матери настроение.

— Расскажи мне о нем. Как вы встретились? Что насчет цветка? Это он его тебе дал? — произнесла мама, продолжая довольно быстро гладить по волосам. Ее глаза горели волнением и восторгом, но почему-то Гермиону они пугали.

— Драко правда милый. И забавный, и он мне нравится, — Гермиона улыбнулась матери, хотя и немного растерявшись от столь неожиданного энтузиазма.

— Моя девочка! — Леди Петрова вновь поцеловала ее, взяла щетку со столика и стала расчесывать длинные блестящие кудри. — Драко Малфой - единственный наследник Малфоев. Знаешь, что это значит? Ты только что подружилась с единственным наследником самого богатого и древнего чистокровного рода в мире волшебников. Я хочу, чтобы по-настоящему сдружилась с ним, слышишь меня?

— Но мы уже хорошие друзья, мама. И он мой друг не поэтому. Он мой друг, потому что очень добр ко мне, — объяснила Гермиона, хмурясь при виде ухмыляющегося отражения матери.

— Неважно, — ее мама лишь пожала плечами. — Просто будь такой же милой, как сейчас. Когда ты поступишь в Шармбатон и окажешься под опекой моей сестры, то в итоге станешь самой потрясающей женщиной, какой еще не видел мир. Чистокровные мужчины будут кидать все к твоим ногам. Но, конечно же, ты выберешь лучшего. Я уже могу это видеть, дорогая. Я никогда не ошибалась. Даже сейчас у тебя отличный вкус. Маленький ангелок нашей семьи. Твой отец просто идиот, что проиграл все свое имущество и позволяет нам мучиться от этих бесконечных долгов. Но все это безобразие и стыд закончатся из-за тебя. Ты мой ангел, — ее мама лучезарно улыбнулась и нежно приподняла подбородок девочки, чтобы та могла видеть себя в зеркале.

— Мама, я не понимаю, — Гермиона насупилась при виде отражения растерянной веснушчатой девчушки, смотрящей на нее. — Это снова насчет моих женских сил?

— Однажды ты все увидишь. И поймешь, какой путь я приготовила для тебя. Посмотришь в зеркало и улыбнешься своей красоте. Чистокровные женщины будут завидовать тебе, потому что их мужчины преклонятся перед тобой. Ты - надежда этой семьи, Гермиона. Когда-нибудь ты поймешь…

***

— Все хорошо, Драко. Ты отлично справился, — сказала Гермиона, похлопав подавленного друга по спине.

Маленький Драко прожигал взглядом дыры в затылке Адриана и крепко сжимал кулаки, от чего костяшки пальцев побелели сильнее обычного.

Чуть раньше Люциус Малфой и Ансли Пьюси решили позволить сыновьям посоревноваться между собой, чтобы было чем развлечься на некоторое время. Кроме обсуждений их общих дел, они так же увлеченно сравнивали навыки мальчиков игры в Квиддич. Ансли гордился и хвастался способностями сына к полетам. Всегда верил, что Адриан был лучшим игроком в Квиддич в своем возрасте. Люциус же, напротив, так не считал. Он намеревался показать другу, что его сын был самым лучшим во всем, и, хотя Драко был на два года моложе Адриана, знал, что тот сможет выиграть в любое время.

Именно тогда Люциусу и пришла идея позволить ребятам состязаться между собой. Спустя всего лишь несколько минут Адриан и Драко уже взмыли над полем с метлами, выглядя как никогда сосредоточенными. Оба желали выиграть, чтобы их семьи, наблюдающие со стороны, гордились ими.

Гермиона сначала хотела подбадривать брата. Но мама попросила кричать сразу двоим, потому что иначе будет невежливо по отношению к ее новому другу и их гостям.

Игра была совершенно захватывающей и нескучной. Семья Пьюси располагала довольно широким полем для игры в Квиддич. Когда Адриан проявил интерес к игре, его отца это так взволновало, что он попросил служащих прислать рабочих, чтобы построить для него хорошее, овальное игровое поле. К концу недели были закончены маркировочные линии для центрального круга и середины поля, а также изогнутые ворота. С того момента не проходило и дня, чтобы Адриан не играл в Квиддич.

Поскольку играли только сыновья, мужчины решили немного изменить игру. Адриан и Драко играли за Охотников и Вратарей. В игре участвовал только один мяч - Квоффл. Они могли набирать очки за себя и в тоже время предотвращать попадание Квоффла в кольца. Так как не было Ловцов, на игру отвели определенное время, отмеряемое песочными часами, которые охраняли Нарцисса, Петрова и малышка Гермиона.

Оба парня были хороши, и закончилось бы все ничьей, но в конце Адриан выиграл с отрывом в десять очков. Если бы Драко бросил Квоффл на пять секунд раньше, то смог бы получить дополнительное время.

— Веселая игра была, разве нет? Как насчет того, чтобы пойти во дворик и перекусить? — Леди Петрова радостно улыбнулась группе, явно не замечая взволнованное выражение лица Нарциссы из-за убийственного взгляда мужа в сторону сына.

— Пойдем со мной, — неожиданно прошептал Драко Гермионе на ухо и осторожно потянул за руку. Она заметила, что он казался смущенным и расстроенным.

— Зачем? — спросила Гермиона, но все же позволила ему вести себя.

— Просто затем, вот зачем, — ответил он высокомерно, уводя ее от родителей.

Гермиона лишь насупилась и немного поныла, но все же покорно пошла за ним. Обернулась, проверяя, не попадет ли им за то, что не возвращались, но увидела лишь довольную ухмылку матери.

— Что мы будем делать? — спросила Гермиона, когда они приблизились к пруду, где встретились в первый раз.

— Ты не хочешь поиграть? — поинтересовался Драко.

— Хочу, но мы должны сейчас перекусывать. А потом сможем поиграть вместе с Адрианом, — ответила она, сев на каменистый берег пруда и опустив пальцы в воду рядом с кувшинкой.

— Я не хочу, чтобы он играл с нами, — просто заявил Драко, выглядя довольно раздраженным.

— Почему?

— Потому что он глупый, — парировал он.

— Адриан не глупый, — нахмурилась Гермиона.

— Глупый, — пренебрежительно возразил Драко и скрестил руки, будто говоря ей: “Попробуй, возрази”.

— Не глупый! Возьми свои слова назад! — Гермиона встала и повернулась к нему, раздраженная оскорблением ее брата.

— О да? Тогда иди к нему! Но ты не сможешь больше быть моим другом, — Драко кипел, хотя и выглядел при этом мрачно и встревоженно.

— Почему мы все не можем быть друзьями? — Гермиона удрученно надулась и опустила взгляд. Губы, казалось, дрожали от волнения.

— Потому что я хочу быть твоим единственным другом. Чтобы ты играла только со мной. Вот почему, — ответил Драко, заботливо смахнув листик, упавший на ее волосы.

— Но гораздо лучше, если у нас будет много друзей, Драко, — сказала она, взглянув на него, когда он неловко, но нежно, взял ее за руку.

— Тебе не нравится дружить со мной? Ты не хочешь дружить? — спросил он, неожиданно став неуверенным и обеспокоенным.

— Конечно, я счастлива быть твоим другом, Драко. Но ты не можешь быть моим единственным другом, знаешь, — тяжело вздохнула Гермиона, выглядя утомленной, будто пыталась говорить с глухим.

— Но я не хочу, чтобы у тебя были друзья, кроме меня, — упрямо настаивал Драко.

— Почему?

— Потому что я так сказал.

— Почему?

— Потому! Вот почему!

— Ты не можешь так поступать! И если я не могу дружить с Адрианом только потому, что ты так сказал, тогда я лучше перестану дружить с тобой! Ты плохой! — выпалила Гермиона, обвиняюще указывая на него пальцем. Она выдернула ладошку из его хватки и топнула ногой, отступая назад.

Драко остался сидеть с маленькими карпами, но почему-то больше ему не хотелось причинять им боль.

***

Гермиона нервно сглотнула, теребя край ночной рубашки и уставившись на огромную старинную дверь перед собой.

Она не могла спать, так что пришлось выскользнуть и найти комнату Драко.

Их последняя ссора не давала заснуть. Ей было известно, что не она единственная была не права в ней, но чувствовала себя виноватой за то, что накричала и оставила его там.

Они с Адрианом иногда тоже ругались, но, как правило, из-за мелочей, и разбирались с этим буквально через минуты.

Случай с Драко же был совершенно иным.

Другим, потому что… просто потому что.

Прикусив нижнюю губу, она все-таки постучала три раза в дверь прежде, чем открыть.

Мама всегда говорила ей, что невежливо врываться в комнату, не постучав до этого трижды.

Ручка находилась в нескольких дюймах над головой, и огромная дверь устрашающе скрипнула, медленно открывшись.

— Драко? Ты спишь? — нервно промолвила она, заходя внутрь и держа слишком большую по сравнению с рукой масляную лампу.

Она взглянула на кровать и заметила, что он лежал под одеялом, слегка шевелясь.

— Прости за то, что случилось раньше, — тихо произнесла она, приблизившись к нему и поставив лампу на письменном столе рядом с кроватью.

Он не ответил и не вылез из-под одеяла, под которым скрывался.

— Я же извинилась, Драко. Можем мы снова дружить? Пожалуйста? — снова заговорила Гермиона, сидя на краю огромной кровати с балдахином и разглаживая плотную декоративную ткань, ниспадающую с опор.

Но ничего не услышала, кроме приглушенного звука.

— Драко! Да ладно! Прошу, поговори со мной, — заныла она, пытаясь стянуть с него огромное пухлое одеяло, но он не поддавался и тянул на себя, чтобы продолжать прятаться.

— Драко-о-о! — проворчала Гермиона, встав и со всей силы дергая за одеяло.

Несколько секунд они боролись, перетягивания одеяло, пока рука Гермионы не соскользнула с края. И она завыла от боли, жестко приземлившись на пол.

— Гермиона! Ты в порядке? — Драко, наконец, вылез из-под одеяла и спрыгнул с кровати, чтобы убедиться, что с девочкой все хорошо.

Гермиона ахнула, когда посмотрела на него, увидев, почему именно он не показывался.

— Что с тобой случилось? — обеспокоенно спросила она, когда он помог ей встать.

— Ничего, — пробормотал он, опуская взгляд и пытаясь спрятать синяки на лице, радуясь тусклому освещению и пижаме, скрывающую кровоподтеки на спине и руках. — Отец все равно исцелит утром.

— А почему не сейчас? Тебе больно, ты, вероятно, и спать не можешь от этого, — сказала она ему встревоженно, держа за руку.

Казалось таким естественным держать его за руку.

Ему нравилось, когда она так делала.

— Это мое наказание за проигрыш твоему глупому братцу, — сказал он, поджав губы и опустив глаза.

— Мистер Малфой сделал это? — Гермиона накрыла рот рукой, шокированная тем, что собственный отец сделал с ним такое.

— Я привык, — мальчик лишь пожал плечами и сел на кровать. Гермиона последовала его примеру, и он немного подвинулся, чтобы она устроилась рядом.

Некоторое время они сидели неподвижно, крепко держась за руки.

— Мы теперь снова друзья, так? — неожиданно спросила Гермиона тихо, посмотрев на него.

— Думаю, да, — ответил Драко, сильнее сжимая ее руку. — Ты останешься тут со мной? На всю ночь?

— Мне слишком страшно выходить отсюда снова. Меня могут поймать, — ответила она, вызвав у него легкую улыбку.

— У меня есть несколько книг, привез с собой. Но еще не читал. Мама сказала, что мне следует взять их с собой, чтобы смог прочитать и рассказать ей, когда вернемся домой. Сказала, что мне не следует тратить время на игры, — сообщил ей Драко. — Мы можем почитать их вместе, — добавил он, пытаясь улыбнуться ей, пока не понял, что больно растягивать губы.

— Я только вспомнила, — неожиданно сообщила Гермиона, вскочив с кровати.

Драко почувствовал небольшой приступ одиночества, когда ее ручка выскользнула из его.

— Мы всегда храним целебные зелья в каждой комнате, — поведала она ему, роясь в шкафчике.

— Ты не можешь исцелить меня. Отец разозлится, если заметит, что синяки исчезли, — предупредил Драко, подойдя и нагнувшись рядом с ней.

— У нас и мази есть вместо зелий. Они хотя бы могут уменьшить боль, — предложила она и взяла флакон с мазью. — У тебя только эти синяки? — спросила она, пытаясь дотронуться до лица Драко, но передумала, заметив, как тот поморщился.

— Да, — соврал он.

— Давай тогда. Я собираюсь… — Гермиона замолчала, когда он отпрянул от ее руки, коснувшейся его. — Так и думала, — она лишь понимающе кивнула.

Через несколько минут Драко чувствовал себя липким от мази. Но он удовлетворенно вздохнул, лежа на кровати лицом вниз. Боль на спине ослабла. Ощущение холодка было таким приятным, что он не мог не вздохнуть и слегка не улыбнуться.

— Останешься со мной? — спросил он, нежно сжимая ее хрупкую ручку.

Гермиона широко улыбнулась и кивнула.

— Обещаешь? — пробормотал Драко, выглядя словно задремавший вялый щенок.

— На мизинце клянусь, — Гермиона просияла, протянув самый крохотный пальчик к нему.

Драко лишь уставился на него с любопытством, вызывая у нее приступ смеха.

— Мы с Адрианом часто клянемся на мизинцах, — тихо проговорила она и, подойдя ближе, прошептала: — Наши тайные друзья научили нас этому.

— Кто ваши тайные друзья? — нахмурился он, обидевшись из-за того, что у нее есть “тайные” друзья с Адрианом.

— Иногда, по выходным, отец водит нас в парк. Там очень весело. У Адриана и меня там много друзей. Правда, он сказал, что они не совсем такие, как мы, и у них нет магии, как у нас. Мы не должны рассказывать маме, что играем с ними. Папа сказал, их называют маглами. Они на самом деле веселые, знаешь? Еще папа сказал, что парк очень важен, потому что он может быть со своим ангелочком. Я же его ангелочек. Не понимаю, что он имел в виду про парк, но я все равно счастлива, — беззаботно объяснила Гермиона.

— Отец говорил, что маглы бесполезны. Что они лишь причиняют неудобства нашему миру, и из-за них у нас теперь есть грязнокровки. Знаешь, они очень нечистые, — сморщившись, сказал ей Драко.

— Но они довольно милые. Нам весело, понимаешь. И они научили нас этому…

— Больше не разговаривай с ними. Они не стоят твоего времени. Они низкие создания, — спокойно сказал он, будто закончил этим обсуждение.

— Почему ты такой злой?

— А почему ты такая?.. — Драко замолчал, когда понял, что все, что хотел сказать… было… ну… он просто хотел, чтобы она осталась с ним, вот и все.

Пауза затянулась, пока Гермиона не встала и не вздохнула.

— Подожди! — внезапно проронил он и практически свалился, когда попытался встать и остановить ее. — Ты сказала, что не уйдешь.

— Мы не клялись на мизинцах, так что я все еще могу, — она лишь пожала плечами.

— Что такое эта клятва на мизинцах? — проныл он, раздраженно почесав голову.

— Ну это когда двое людей сцепляют вместе мизинцы и затем человек дает ненарушаемое обещание перед другим. Если клятва на мизинце нарушена, тогда этот человек больше никогда не может клясться на мизинцах, пока не исправит все перед другим, которому дал обещание, — Гермиона улыбнулась, не замечая сдвинутых бровей Драко.

— Ладно тогда, — неуверенно кивнул он.

— Клянусь на мизинце! — лучезарно улыбнулась ему Гермиона и подняла в воздух тонкий пальчик.

— Я обещаю, что останусь с Драко всю эту ночь, — кивнула Гермиона.

Драко вдруг решил, что ему нравились клятвы на мизинцах.

Тихим утром солнце решило поделиться лучами с прудом, и вода кружилась в водовороте, сияя, как кристаллы и мерцающие звезды…

Малышка Гермиона думала, что это прелестно.

Но не могла не плакать.

Это были лучшие две недели в ее жизни, и она никогда не задумывалась, что они закончатся.

Гермиона и Драко были настолько неразлучны, что сложно было поверить, что они дружили такое короткое время. Казалось, что они были знакомы с рождения.

Каждый день они играли с Адрианом в саду и других местах. Драко решил, что старший паренек не так и плох. Да и забавный к тому же. Хотя иногда он и ревновал его из-за близких отношений с Гермионой. Однажды Драко даже заистерил и испортил игру, когда осознал, что она села ближе к Адриану, нежели к нему.

Но Гермиона отчитывала за такое поведение, так что ему приходилось вести себя хорошо, иначе он не смог бы играть с ней.

Драко был очень упертым ребенком и всегда получал желаемое.

Но почему-то ему нравилось, когда Гермиона отчитывала его.

Он чувствовал, что хоть кто-то заботится о нем.

А Гермиона была его лучшим другом и, возможно, единственным. Его дружба с Адрианом была небольшим спектаклем, чтобы он мог находиться вместе с Гермионой, и не важно, насколько веселым парень мог иногда быть.

Драко и Гермиона все делали вместе. Даже во время светских приемов они обменивались тайными взглядами и улыбками. Гермиона весело клала себе еды, а Драко клал тоже самое и удваивал порцию только ради того, чтобы она тихо посмеялась над его забавными проделками.

Иногда он прокрадывался по ночам к ней в комнату только чтобы угостить печеньем. Ей запрещали есть ее любимые печенья, так что Гермиона всегда радовалась, когда он приносил его ей. После они вместе читали или рисовали и разукрашивали. Ему особенно нравилось, когда она читала ему истории. Он засыпал на ее коленях, но девочка и не возражала.

Один раз они даже сыграли в ролевую игру, где Гермиона была невестой, а он женихом. Адриан их поженил. По мнению Драко, эта второстепенная роль подходила ему.

Они смеялись, держась за руки, и играли в прятки в огромном поместье и большом саду, когда ярко светила Луна.

Ему особенно нравилось, когда она держала его за руку.

У нее были очень мягкие и теплые ладони.

Ей нравилось, когда он подсаживал ее к себе на спину и бегал так.

Он оббегал сад, пока она смеялась у него за спиной, притворяясь, что летит.

Им также удалось поиграть под дождем и пообещать друг другу, что они повторят это вновь, даже если постареют.

Иногда они считали звезды. И, хотя Драко в итоге раздражало и разочаровывало, что он не мог посчитать их все, но все равно повторял процесс следующей ночью… потому что делал это вместе с Гермионой.

Каждый день был ярким и счастливым, потому что означал: ему удастся увидеть Гермиону и поиграть с ней.

Каждый вечер тоже был веселым, потому что он пробирался к ней в комнату и читал с ней сказки.

Сад был их игровой площадкой, столовая - магазином конфет, дождь - душем, луна -люстрой, звезды - драгоценными камнями, шкафы представляли собой укрытия, а трава -ковер…

Он был принцем, она - принцессой, а карпы - их слугами.

Все этим летом было для них миром.

И они были друг у друга, чтобы наслаждаться этим.

— Прошу, не плачь, Миона. Обещаю, мы снова увидимся, — тихо сказал ей лучший друг, смахнув крупные слезы, бегущие по щекам.

— Обещай, что мы снова сыграем под дождем, даже если будем старыми и скучными. Обещай мне, что позволишь прокатиться на спине, даже если я стану тяжелей. Обещай, что всегда будешь моим принцем. Что мы всегда будем вместе, Драко, — она шмыгнула носом, прижимаясь к нему. — Даже если я буду в другой школе, пожалуйста, пообещай, что не забудешь обо мне.

— Я обещаю, Миона. Мы всегда будем вместе. Будем писать друг другу длинные письма, каждый день. Ты моя единственная принцесса, — кивнул он, выглядя так, будто сам готов заплакать, но решил, что будет сильным за них двоих. Ему же не хотелось, чтобы его принцесса думала, что он слабак, правда?

— Клятва на мизинцах? — спросила она его.

— Клятва на мизинцах, — он улыбнулся, сцепившись с ее пальцем своим мизинцем, намереваясь хранить это обещание вечно.

Гермиона улыбнулась ему… столь невинные и прекрасные большие карие глаза смотрели на него, и он не смог сдержаться и наклонился, прижавшись к ее губам.

Это был очень целомудренный поцелуй, но все же… поцелуй.

Он никогда раньше такого не делал и внезапно почувствовал, как сердце понеслось с невозможной скоростью.

Это чувство сбивало с толку, но в какой-то мере приподняло его настроение.

— Я-я думаю, мне пора идти, — пробормотал он, вставая и чувствуя, что колени трясутся.

Гермиона дважды моргнула, поджав губы и энергично кивая. Щеки, покрытые слезами, казались краснее, как и большие карие глаза стали круглее и шире.

— Пока, принцесса, — прошептал он, вытерев последнюю слезинку с ее щеки, развернулся и ушел.

Драко крепко сжал веки и кулаки, продолжая идти, пытаясь изо всех сил не обращать внимания на комок, формирующийся в горле.

Было больно пытаться остановить его, особенно зная, что Гермиона плачет у пруда одна, но ему нужно быть сильным ради нее.

Он смело сглотнул неприятный комок, в последний раз обернулся и улыбнулся плачущей девочке, желая увидеть ответную улыбку.

И она улыбнулась. Он кивнул, подняв в воздух мизинец, показывая, что намеревался сдержать обещание.

Девочка повторила движение, и они смотрели друг на друга какое-то время, пока он окончательно не ушел.

Когда Драко оказался дома, его рука вдруг коснулась рта. Ощущение мягких губ Гермионы все еще держалось на нем… казалось, все чувства покалывало, от чего сердце пропустило удар.

Именно тогда Драко Малфой понял, что только что первый раз повеловался… с первой любовью.

Глава 5. По-прежнему красива

«Мы расстаемся, лишь чтобы повстречаться вновь»
- J. Gay

Драко Малфой чувствовал себя ужасно, вернувшись в подземелье Слизерина.

Узнав столь несвоевременные новости, он побежал прямиком в поле и почти запрыгнул на метлу, которая едва не сбросила его на землю – спасла только крепкая хватка.

Он провел наедине с ветром несколько часов, избавляясь от раздражения и ненависти в невинных дуновениях воздуха.

Он чувствовал озлобленность.

Он чувствовал себя преданным.

Он понимал, что, скорее всего, это не имеет значения, поскольку раньше они были совсем юными. Для нее, возможно, это было ничто, а он воспринимал все серьезно.

Но все же.

Они обещали, что никогда не забудут друг о друге.

Она даже плакала после его ухода.

Между ними было нечто особенное.

Или, по крайней мере, для него было.

Липкое ощущение пота, покрывшего внутреннюю сторону его мантии, неприятно смешивалось с болезненным и уставшим телом.

Очевидно, этот день был совсем не его.

Он проснулся в кровати со случайной девушкой и настойчивым похмельем, прогулял первое занятие, что, понятно, подарит ему ворох проблем завтра, и после окончания занятий подумал, что все позади, но, случайно услышав новости, понял, какой он все-таки идиот.

Теперь он хотел только одного: закинуть свое тело в душ и заснуть в огромной ванной.

- Я же говорил, что она хорошенькая.

Зайдя в главную комнату, Драко огляделся и увидел Теренса Хиггса и Майлза Блетчли рядом с игроками команды Слизерина по квиддичу, Грэхэм Монтегю, Перегрин Деррик и Люциан Боул склонились над низкими черными и зелеными диванами с кнопками в углу, который стал одним из любимых мест слизеринцев в их общей комнате.

- В этом году квиддича не будет, помнишь? – Драко старался показаться равнодушным, проходя мимо группы парней, хотя прекрасно знал, из-за чего они действительно суетятся.

- Ты прав. Не будет квиддича в этом году. Но помимо него есть и другие развлечения, знаешь ли. - Майлз Блетчли улыбнулся ему, пошевелив бровями, как делал некоторое время назад Адриану. Внезапно Драко захотелось ткнуть пальцами в два уродливых глаза, пока те не начнут кровоточить.

- Что это, черт возьми? – спросил Драко, грубо вырвав картинку из рук Теренса, заставляя последнего заскулить в протест.

- Это сестра Адриана. Она та еще штучка, да? Только ему этого не говори. Он может разозлиться и попытаться отговорить ее от переезда в Хогвартс, - предупредил Люциан Боул, когда Драко взглянул на фото в первый раз.

Драко старался изо всех сил убедить себя, что не надо больше волноваться.

Он пытался отвести взгляд, вернуть фото и уйти.

Но, черт возьми.

Смотреть на девушку мечты впервые за долгие годы и видеть, как она изменилась, было довольно… потрясающе, в каком-то смысле даже не верится, что это так завораживает.

Она стала еще красивее, чем он помнил или мог даже представить.

На Гермионе была форма, сделанная из легкого синего шелка, девушка улыбалась и махала снимавшему. Рядом с ней лежали книга и маленькая синяя шляпка.

Она сидела на открытой веранде и рукой тянулась убрать от лица выбившуюся из-за ветра прядь волос.
Атмосфера была яркой и солнечной, придавая девушке сияющий вид.

Она казалась такой красивой, такой счастливой, такой беззаботной, что мысль о том, как девушка легко забыла пролитые при его уходе слезы, почти приносила боль…

Теперь она стала счастлива.

Стала счастлива с кем-то другим.

- Не смотри так, приятель. Адриан сказал, что она занята, - сказала ему Майлз, похлопав по спине и выдернув фото из парализованных рук парня.

В этот момент Драко вернулся к реальности.

Он был зол.

Он был зол на нее.

Кем, черт возьми, она себя вообще считает?

Он – Драко Малфой, ради всего святого.

н может заполучить любую желаемую девушку.

Но он тратил свое время, думая о ней. Он единственный держал обещание, которое для нее казалось лишь игрой. Она завлекала его, а он это допустил. Он вложил столько усилий в то, чтобы заверить ее: она никогда не была забыта.

Но в итоге она забыла о нем.

Возможно, он допустил ошибку, восприняв все так серьезно, что, в конце концов, принесло ему боль. Но, черт, она должна была хотя бы понять и объяснить ему все.

Но она даже не позаботилась сделать это.

Она была его единственным другом, лучшим другом.

Но у нее оказалось так много друзей, что она даже не задумалась написать одно единственное письмо ему.

Она никогда не поймет, как для него все это было важно, потому что никогда не испытывала на себе одиночества.

Она не знала, как важно было для одинокого ребенка, такого как он, ждать у окна каждый день, надеясь, что ему придет хотя бы одно письмо от единственного человека, который, как он думал, о нем заботился.

Но оказалось, что она была лишь одной из них.

Если подумать, у него было много девушек, но как-то он никогда не вступал в отношения, потому что на задворках сознания была мысль, что в таком случае предаст ее.

А она так легко смогла завести бойфренда!

Ну конечно.

Ей все равно никогда не было до него дела.

Так почему он должен о ней думать?

Серьезно, что с ним не так?

Она не стоит этого.

Она – простая девушка.

Он чуть повернул голову и увидел трех девушек, сидящих у окна подземелья. Они занимались домашним заданием, но было видно, что их раздражало невнимание мужской части населения комнаты из-за одной-единственной фотографии.

Драко изучил всех трех и усмехнулся, осознав, что когда-то крутил интрижку с каждой из этих девушек.
Он отказывался выглядеть полным неудачником, когда Гермиона вновь его увидит.

Ее все равно это не волнует, поэтому настало время показать ей, что данное чувство взаимно.

Он задумался на какое-то время, смотря на трех своих одноклассниц: Пэнси Паркинсон, Дафну Гринграсс и Трейси Дэвис.

Мысленно Драко написал имя Пэнси первой в списке, даже не начав размышлять дальше.

Ему просто нужна подруга на время пребывания Гермионы в Хогвартсе, а не жена.

Пэнси была слишком цепкой и оберегающей свое, что наводило на некоторые размышления. Она может вбить себе в голову, что потом выйдет за него замуж.

Пэнси всегда очень ревностно относилась к нему, потому что в ее больном разуме засело: он принадлежит ей, и лишь потому, что она была его первой, и наоборот. На самом деле это произошло в прошлом году, и то был самый странный секс в его жизни. Они оба не представляли, что делать, и вообще занялись им лишь из-за любопытства. К тому же оба были пьяны. Они решили выпить залпом огромное количество алкоголя, чтобы успокоить нервы. Они оба хотели быть первыми во всем. Глупая идея, но как соревнование сойдет. Следующий день превратился в ад, и Драко предпочел об этом больше не думать.

Он взглянул на Дафну, но также решил вычеркнуть ее из списка. Дафна была ничего: самой прелестной среди девушек Слизерина. Возможно, она слишком много внимания уделяла материальным ценностям, но у Драко были деньги, чтобы жить с этим.

Но он не мог выбрать ее из-за ее своевольной, громадной и слишком эмоциональной младшей сестры, Астории Гринграсс.

Если честно, от этой девушки у него одновременно были озноб и ночные кошмары. Однажды она закатила гигантскую истерику, вопя, что кто-то избил ее, застав его в комнате ее старшей сестры. Парень так испугался, что выбежал, едва не вылетел, из комнаты Дафны в одних боксерах. Но хуже всего, что на следующий день он получил «извинительное»/«любовное» письмо от Астории, просящей его бросить ее сестру и начать встречаться с ней.

Драко вздохнул и повернул, чтобы посмотреть на Трейси Дэвис.

Трейси Дэвис была… ну… скучной.

Она даже выглядела не очень.

Девушка казалась привлекательной, да. Но она всегда изо всех сил старается быть популярной, покупая дорогую косметику и помогая Пэнси и ее подругам унижать других девочек в школе.

Также она была очень самодовольной и считала себя превыше всех, хотя не имела для этого ни внешности, ни личностных качеств.

Драко даже не знал, почему вообще завел с ней небольшую интрижку раньше, когда она настолько скучна; возможно, как раз из-за ее тоски.

Но в данный момент это был лучший вариант.

Драко понимал, что Трейси не из тех девушек, кто будет испытывать к нему романтические чувства. Она наслаждалась популярностью, которую он ей дарил, но о нем вообще не заботилась, что казалось идеальным вариантом.

Она станет самым полезным и наименее опасным завоеванием.

Ухмыльнувшись, он направился к девушкам, заметившим его и начавшим завлекающе хихикать.

Его эго останется нетронутым и защищенным в последующие месяцы.

И он проверит, чтобы Гермиона это точно заметила.

***

Большой зал был великолепно украшен красивыми плывущими свечами. Приводящий в восторг потолок был сделан так, что прибавлял залу величия, делая все место живым от магии, как и каждый год на празднике приветствия первокурсников.

Наконец настало тридцатое октября, и прибыли самые ожидаемые в школе гости. Хагрид и Филч проводили их от корабля Дурмстранга и кареты Шармбатона, запряженной дюжиной крылатых коней.
Они должны были войти в большой зал, чтобы встретиться с учениками Хогвартса.

Драко елозил на стуле, пока Дамблдор произносил свою довольно длинную речь -приветствие студентам и учителям Академии Магии Шармбатон.

Трейси казалась скучающей, но и немного опасалась, что ее новый ухажер может найти каких-нибудь новых привлекательных студенток и прервать царствование ее популярности. Она решила вцепиться в Драко еще сильнее, чтобы сохранить свое место.

Драко лишь рассеянно потер ее спину для вида, хотя было понятно, что он совсем не обращал на нее внимания.

- Пожалуйста, поприветствуйте учеников Академии Магии Шармбатон и их директора, мадам Олимпию Максим! – с удовольствием воскликнул Дамблдор, разведя широко свои длинные, тощие руки, чтобы поприветствовать гостей.

Внимание учеников привлекли звуки виолончели и фортепьяно. Хор лесных нимф появился из-за старой двери большой зала и грациозно распался на два ручейка по обе стороны прохода, наигрывая очень нежную и красивую мелодию.

Первой появилась директор школы, из-за размеров которой Драко никогда бы не признал в ней женщину, если бы не ее элегантная черная атласная мантия.

Вместе с ней шла сногсшибательно красивая девочка, которая танцевала вокруг как балерина. Она была высокой, гибкой и выглядела очень хрупкой, двигаясь вперед и вынуждая каждого парня в Хогвартсе издать вдох, когда она проскальзывала мимо.

Мгновение Драко не мог оторвать от нее взгляда, пока внезапно не увидел одну из девушек, танцевавших прямо за ней.

Это казалось нереальным, сновидением, но теперь он точно смотрел на Гермиону…

Она красиво улыбалась, следуя в танце в нескольких шагах от ведущей их девушки.

Девушка постарше стала самой популярной в толпе, но Драко, не сумев с собой справиться, смотрел только на Гермиону.

Танцуя, Гермиона двигалась по проходу, и у Драко на какое-то время приоткрылся рот, пока он смотрел на нее так, будто оказался в ловушке экстаза.

Она определенно превратилась в красивую женщину.

Не справившись с собой, он думал, что все же фото не передавало ее настоящего облика. Она, безусловно, была намного более ошеломляющей вживую.

Ее длинные сверкающие кудряшки подпрыгивали в воздухе вместе с роскошным телом, пока она грациозно танцевала, будто плыла.

Ее личико казалось таким ангельским и невинным, что она почти светилась в красоте и изяществе танцевальных движений.

Ее глаза стали округлее, губы – полнее, чем он помнил, но Драко знал, что они были такими же мягкими, если не мягче.

Она осталась его Гермионой…

Она была по-прежнему красива.

Она была более чем красива.

Она была его ангелом, его принцессой… девушкой его мечты.

И когда она прекратила танцевать, взгляд ее поразительно медовых глаз устремился прямо к нему…

Глава 7. Ты помнишь

- Что мы здесь делаем, Драко? – хныкала Трейси, медлительно блуждая вокруг книжного магазина. Она выглядела так, будто усталость от жизни собиралась сожрать её в любую секунду.

Сейчас они были в книжном магазине в Хогсмиде – «Тома и Свитки». Этим утром Трейси загнала его в угол в их общей комнате, чтобы сказать ему о том, что сожалеет об их ссоре несколько дней назад.

Конечно, Драко ожидал, что это произойдет.

В конце концов, кто на земле сможет принять Драко Малфоя как должное?

Ты должен быть идеальным для этого.

Другими словами, ты должен быть Гермионой.

После короткого разговора, приведшего к заключению мира, Трейси недвусмысленно попросила его отвести ее в «Чайный Магазин Мадам Пуддифут», расположенный в переулке у главной дороги Хогсмида. Драко думал, что она просто снова хотела выставить их позорные отношения напоказ. Некоторые из её друзей могли заметить их внезапную отчужденность на днях. И здесь ничего не сделаешь, не так ли?

Она стала слишком надменной из-за того, что была первой официальной девушкой Драко Малфоя. Из-за этого её популярность увеличилась в десятки раз. И что может быть лучше, чтобы показать людям, что они снова пара, чем пойти на свидание в то место, куда обожали ходить все пары Хогвартса?

Драко, тем не менее, искренне ненавидел это место.

Панси однажды просила его отвести её туда. Это место с дешевой обстановкой кричало о безвкусии, и многие пары игнорировали это, потому что у них на уме были только объятия и поцелуи.

Идея пойти туда снова заставляла его мысленно съежиться.

Он был близок к тому, чтобы открыть рот и отклонить просьбу Трейси, когда голос Адриана внезапно ворвался в его сознание.

- У неё уже есть парень.

До сих пор он никогда не видел, чтобы Гермиона была с каким-то другим парнем, кроме ее брата.

Она игнорировала его все эти дни, но это не остановило его от слежки за ней.

Черт, он даже не мог прекратить каждый раз смотреть на нее.

Это было сумасшествием. Мерлин знал, что он, наверное, на самом деле потерял разум.

Но мысли о том, что Гермиона прогуливалась с другим парнем, продолжали мучать его и заставляли его кровь яростно кипеть.

Он хотел знать, кто украл её сердце.

Он хотел знать для того, что он мог убить его и выкинуть его тело в озеро.

А затем Трейси сказала:

- Некоторые пары из Шармбатона и Дурмстранга тоже приходят в это место, ну, знаешь…изучают достопримечательности Хогсмида.

Спустя несколько минут Драко обнаружил себя идущим к «Чайному Магазину Мадам Пуддифут» вместе со своей легкомысленной девушкой. Они почти зашли внутрь, однако он внезапно увидел Гермиону вместе с тремя девочками из Шармбатона и ее брата Адриана, которые продвигались к магазину перьев «Скривеншафт».

С неожиданной ловкостью, которую он показывал только на матчах по квиддичу, Драко развернулся на каблуках и схватил руку Трейси до того, как она успела ступить на коврик перед дверью магазина. Его ноющая девушка даже не пискнула и нахмурилась, когда поняла, что они входят в «Тома и Свитки», здание напротив магазина перьев.

- Какого черта ты не отвечаешь мне? И что ты пялишься в это проклятое окно? Скажи мне, или я…

- Ради бога, Трейси! Там ты непрерывно болтала! Пожалуйста, хотя бы раз, не могла бы ты заткнуться? Не можешь дать мне одну гребаную минуту? – прошептал он громко, явно разочаровавшись в своей спутнице и продолжая следить за людьми внутри магазина перьев.

- Ох, боже, Драко. Прощу прощения за то, что немного беспокоилась о том, что ты сбился с пути и, скажем так, потерял рассудок. Я всего лишь пытаюсь быть заботливой девушкой, в то время как мой парень такой же бесчувственный, как мертвый дементор.

- Прекрати!

- Нет. Я не замолчу, пока ты не отведешь меня в чайный магазин! – громко завизжала Трейси, заработав заинтересованные взгляды от клиентов и раздражительный предупреждающий взгляд от владелица магазина.

- Ладно. Отлично. - Драко заскрипел зубами и выругался, вытягивая несколько галеонов из своей мантии. – Вот. Иди в «Глэдраджс Визардвэр» и купи себе всю ненужную одежду, которую захочешь, и я встречу тебя тут, когда закончу, и мы пойдем в этот чертов чайный магазин.

Трейси запищала, когда увидела достаточное количество галеонов, протянутых ей, а затем сладко поцеловала своего парня, который ответил ей в очень грубой манере. Хотя, очевидно, ее это не волновало, потому что она, выходя из магазина, радостно и самодовольно посмотрела на продавца.

Драко выругался ещё раз и продолжил смотреть наружу. Ему было на руку, что окно магазина перьев, куда зашла Гермиона, было немного больше, поэтому он мог хорошо видеть, чем они там занимаются, или, скорее, чем занималась она.

Она надела стильное подпоясанное пальто и черные зашнурованные ботинки, а волосы заплела во Французскую косу. Её кудри плотно сплетались от макушки до затылка и соединялись в одну косу, придавая девушке естественный элегантный вид.

Драко всегда думал, что она смотрелась очень красиво в её Шармботонской форме, но, просто посмотрев на нее сейчас, понял, что Гермиона могла бы выглядеть еще более прекрасной в любой одежде. Или, может, еще больше, если бы она ничего не надела.

Драко потряс головой, ругая себя за такие неприличные мысли.

О, Мерлин.

Ему действительно становилось хуже.

Он прищурился и сжал руками лицо, наклоняясь к стеклу, чтобы лучше видеть.

Гермиона сейчас смеялась над чем-то, что сказала одна из её одноклассниц.

Она выглядела красивее, когда смеялась.

Адриан тоже улыбался, но смотрел исключительно на свою сестру, а не на говорящую рядом с ним и, очевидно, пытающуюся привлечь его внимание. Его рука лежала на талии Гермионы. Несомненно, если бы они не были бы родственниками, все считали бы, что они встречаются.

Гермиона, кажется, ничего не замечала и чувствовала себя комфортно рядом с братом. Она ласково разговаривала с одной из ее одноклассниц, не замечая странные взгляды, которые на нее бросал собственный брат.

Этот крошечный факт заставил Драко немного волноваться. Потому что на мгновение ему показалось, что Адриан смотрел на Гермиону так же, как он сам бы смотрел на нее.

Адриан всегда был очень внимательным по отношению к сестре, поэтому Драко предположил, что, возможно, это тоже проявление заботы, и просто выбросил из головы эти тревожные мысли.

Спустя несколько минут Гермиона проверила время на своих карманных часах и сказала что-то своим друзьям. Адриан ответил ей что-то, возможно, возражая против того, что она собралась сделать. Тем не менее, чуть позже, она, похоже, победила, так как улыбнулась и запечатлела целомудренный поцелуй на щеке брата, прежде чем вышла одна в переулок.

Драко затаил дыхание, увидев, как девушка переходит улицу и направляется к книжному магазину, в котором он стоял.

Но по дороге к магазину она встретила Рона Уизли и Гарри Поттера.

Драко мог поклясться, что его глаза на секунду выскочили из орбит.

Так. И что теперь?

Она дружит со всеми, кроме него?

Она дружит даже с его проклятыми врагами, черт возьми!

Она сияла и говорила и с Потным, и с Уизелби.

С этими засранцами!

Похоже, эти два типа спросили её о чем-то, что заставило ее грустно покачать головой и сказать что-то напоминающее: «в следующий раз».

Драко хмыкнул, когда эти двое, наконец, ушли и помахали ей, направляясь к кондитерской «Медовый герцог».

Уизелби выглядел несчастным: так ему и надо за то, что слишком амбициозный.

Рука Драко дернулась, когда зазвенел маленький колокольчик над дверью книжного магазина, оповещая о том, что Гермиона, наконец-то, зашла внутрь.

Её нос и щеки мило покраснели от холодного ветра на улице, подчеркивая её алые мягкие губы, которые расплылись в искренней улыбке. Она поприветствовала владельца магазина и даже поговорила со старой женщиной.

Драко был уверен, что всё и все оживлялись, когда она была рядом.

- Вот книга, которую вы заказали вчера, дорогая. Вы вовремя пришли. Она прибыла час назад или что-то около того, - проинформировал владелец, протягивая ей книгу, которую выбрала девушка.

Гермиона благодарила старую женщину, когда в магазин зашли два крупных студента Дурмстранга.

Сначала Драко подумал, что Гермиона знала их, потому что они смотрели на неё так, будто зашли в магазин специально, чтобы поговорить с ней.

Он решил, что они уже знакомы, потому что эти парни направились прямо к ней.

И только когда один из них словно бы невзначай положил свою руку на ее попу, Драко понял, что у нее неприятности.

- Осторожно! - яростно закричала Гермиона и залепила пощечину парню, щека которого сразу же побагровела.

- В чем дело? Это чисто по дружбе, - длинный, неопрятно выглядевший юноша враждебно посмотрел на неё.

- Ты не должен так похабно вести себя! – огрызнулась Гермиона, готовясь выхватить свою палочку из кармана.

- О, дорогая, - старая женщина обеспокоенно покачала головой, наблюдая, как Гермиона отступает назад, окруженная двумя раздраженными парнями. – Не могли бы вы, мальчики, отстать от этой юной леди? Если вы хотите что-то купить, то…

- Заткнись, старуха! Никто не давал тебе слова, - выплюнул студент из Дурмстранга и схватил Гермиону за руку. – Так, мисс, скажите нам ваше имя, а затем мы купим вам что-нибудь выпить в «Трёх мётлах»?

- А как насчет того, чтобы отпустить её, пока ваш директор не отправил ваши безмозглые головы в обратное путешествие в вашу убогую школу?

Гермиона нервно огляделась и увидела Драко Малфлоя, направившего свою палочку на двух студентов. Он был одет в темно-серый костюм, черные брюки и черную мантию и с таким устрашающим лицом смотрел на дурмстрангцев, что казался старше их.

- Да ну? И что ты собираешься сделать? Как будто наш директор поверит тебе, - язвительно засмеялся один из них.

- Мой отец не только входит в Хогвартский совет директоров, но и сдружился с вашим директором. Я знаю Игоря Каркарова с детства, когда сидел на собраниях, о которых вы, безмозглые придурки, даже и мечтать не можете. Ваш директор однажды лично просил моего отца дать мне разрешение учиться в вашей школе. У меня есть связи, и я не боюсь их использовать. Теперь, если вы не поверите мне и продолжите приставать к этой девушке, я с удовольствием докажу вам это. – Драко ухмыльнулся, увидев испуганные лица парней.

- Мы всего лишь пытались подружиться с ней, - вежливо сообщил один из них.

- Она не хочет быть дружить с вами. Конец истории. А сейчас выметайтесь отсюда, пока я не передумал и не осуществил свою угрозу, - решительно сказал он. Дурмстрангские студенты почти успели удрать, когда Драко снова заговорил. – Стойте. Ещё одно. Вы должны извиниться перед ней.

Гермиона занервничала и прижала книгу к себе, когда парни снова стали приближаться к ней. Единственным утешением была рука Драко, лежащая на её плече.

- Мы просим прощения, мисс. Мы не хотели. Надеемся, вы простите нас, - сказал парень, который пытался лапать ее.

Гермиона не могла сказать или сделать что-нибудь, а просто кивнула и поморщилась, делая маленький шаг назад, чтобы чувствовать утешающее присутствие Драко.

- Спасибо тебе, - выдохнула она, когда парни, наконец, ушли.

- Ты в порядке? – мягко спросил он.

Драко едва узнавал собственный голос. Он понял, что никогда ни с кем не разговаривал с такой мягкостью.

В ответ Гермиона улыбнулась и медленно кивнула головой.

Драко смотрел на нее и думал о том, насколько она уязвима.

Может, именно поэтому он не мог оторвать от неё свой взгляд все эти дни, хотя наблюдать приходилось только со стороны.

Часть его хотела, чтобы с Гермионой все всегда было хорошо.

Казалось, что он родился для того, чтобы защищать её.

Она слишком прекрасна, чтобы оставаться незащищенной: как маленькая роза в земле, окруженная травой.

В этом мире не существовало ничего идеальней, чем девушка его мечты.

Она - бриллиант, которой должен принадлежать только ему, а не кому-то другому.

Его больше не волновало, что у неё есть парень.

Он хотел показать ей, как она была слепа, довольствуясь кем-то менее совершенным, чем им - Драко Малфлоем.

Она - умная, прекрасная, добрая, элегантная, чистокровная девушка.

Она прекрасна.

Она заслужила быть девушкой наследника самой старой чистокровной семьи в истории Волшебного мира.

- Эм…хочешь сходить куда-нибудь? Может, выпить немного сливочного пива? – тихо спросил он.

Гермиона кусала нижнюю губу и выглядела так, будто пыталась разобраться в противоречивых мыслях и принять верное решение. Драко в это время засунул дрожащие руки в свои карманы. Они просто не могли перестать трястись, когда Гермиона стояла так близко. Хотя он отказывался признавать это.

- Вообще-то я… просто хотела вернуться обратно в Хогвартс, - наконец, сказала она.

Драко прикрыл глаза, восстанавливая дыхание.

Какого черта она делала это с ним?

- И, я надеюсь, ты составишь мне компанию. Если тебя это устроит, - быстро добавила она.

Ох.

Драко хотел улыбнуться, когда понял, что она не отвергла его, но попытался сохранить хладнокровие и ухмыльнулся вместо этого.

- Конечно. Всё равно мне нечего больше делать.

Это абсолютная ложь. Трейси наверняка ждала его возле «Глэдраджс Визардвэр». Но, конечно, Гермиона не должна этого знать.

Путь до Хогвартса прошел тихо и спокойно. Драко предложил взять книгу, которую она только что купила, и ей забавно было видеть это, потому что книга не доставляла ей беспокойств. А остальные купленные ею вещи взял Адриан.

На территории замка почти не встречались люди, так как студенты ушли на шоппинг в Хогсмид. Тем не менее Драко улавливал взгляды некоторых одноклассников, осторожно рассматривающих их. Возможно, они думали, что он пытается завоевать иностранную студентку и уже кинул свою предыдущую девушку.

Ну, последнее скоро станет правдой, но первое - определенно нет.

Гермиона - не одно из его завоеваний.

Несомненно, она была чем-то большим.

- Мне нравится это место. Все, кажется, любят бездельничать и просто весело проводить время, - она улыбнулась ему, оглядывая тихую территорию замка.

Чуть позже они сидели на одной из скамеек возле повозки Шармбатона, поскольку Драко решил, что там будет спокойнее, чем в Большом Зале. Дополнительный плюс состоял в том, что они сидели рядом с каретой её школы и ей не нужно беспокоиться, если вдруг что-нибудь потребуется. Гермиона подумала, что это очень любезно с его стороны.

- Почему? Неужели вы не бездельничаете и не веселитесь в вашей школе? – спросил он.

- Да, но мы делаем это не так часто. В типичный выходной в Шармбатоне студенты бы практиковали свои навыки самостоятельно или в группах. Некоторые бы проводили дуэли, чтобы отточить свои способности. Мы всегда должны просыпаться рано утром, чтобы выйти на пробежку или сделать упражнения до завтрака, в то время как вы, ребята, пропускаете завтрак из-за того, что проспали, - она весело хихикнула. Драко не мог не чувствовать себя немного виноватым по этому поводу.

- Ну, что ж, тогда, полагаю, мы немного ленивее, - он пожал плечами, улыбаясь. - Кто бы ни был таким, когда время от времени ты оказываешься в центре общей комнаты на вечеринке поздней ночью?

- Вам позволено делать это? – Гермиона открыла рот от удивления и сразу же прикрыла его рукой, словно говоря о кощунстве.

- Формально нет, - Драко весело рассмеялся. – Но тебе позволено, когда ты не пойман, верно?

- А староста? – спросила она, явно заинтересовавшись.

- Не. Вообще, они иногда сами и организуют эти вечеринки, - ответил он, заставляя её ещё раз ахнуть.

- О, да ладно, Гермиона. Вы, ребята, не делаете ничего подобного?

Она просто покачала головой.

- Ты серьезно? – недоверчиво спросил он её.

- Говорили, что последних студентов, осмелившихся на подобное, поймали и почти исключили. Я бы не решилась пойти по их стопам, даже если кто-то считает их героями, - она тихо хихикнула, качая головой.

- Это же весело? Знаешь, ты же подросток. Ты должен быть немного непослушным, если хочешь, чтобы у тебя было над чем посмеяться в старости, - сказал он ей.

- Интересная мысль, - произнесла она, смотря на их огромную карету, стоящую недалеко.

- Я мог бы взять тебя на одну из наших вечеринок, если ты хочешь, - предложил он.

Она опять вздохнула. На этот раз она заставила его беззаботно смеяться.

Честно, когда он делал это в последний раз?

Возможно, много лет назад. Или когда она была рядом.

- Нет! – фыркнула она, легонько ударив его в плечо.

- Я просто не могу поверить, что такая красивая девушка как ты – ботаник, - расхохотался он, схватившись за живот, неосознанно вгоняя Гермиону в краску.

- Слушай, - внезапно заговорил Драко, когда заметил, что она ушла в себя и беспокойно сплетает свои пальцы. – Насчет…того раза, ты знаешь, когда мы в последний раз говорили: это точно был не я. Я имею в виду, это был я, но не я, понимаешь? Я пытаюсь сказать, что я имею в виду, я был…ну…я…черт. Я говорю глупости сейчас, да? – Он скривился, слегка потерев свой лоб.

Он хотел мысленно ударить себя за бормотание какой-то непонятной ерунды и за то, что снова выставил себя перед ней идиотом.

- Ну, сегодня ты мне нравишься больше, чем в тот раз, о котором ты говоришь, - она мягко улыбнулась. Драко удивленно посмотрел на неё.

Наступило долгое молчание, пока он снова не заговорил.

- Извини, - тихо сказал он.

- Ты сорвался из-за меня. Прости, - она кивнула, застенчиво смотря вниз.

- Тогда, думаю, мы снова идём по неправильному пути, - он улыбнулся воспоминаниям. – Я помню, как ты ругала меня, пока я играл с тем бедным карпом, когда мы впервые встретились, - он кивнул, смеясь.

- Ты помнишь, - улыбнулась она, смотря в его темно-серые глаза, и выглядела взволнованной и очарованной. Она удивленно и недоуменно смотрела на него, а он был уверен, что больше никогда не сможет отвести от нее своего взгляда. Будто это была магия, которая притягивала его к ней. И он не хотел отпускать эту невидимую силу.

- Конечно, помню. Я даже помню то маленькое красивое платье, в которое ты была одета, - прошептал он. Улыбка на его лице стала очень естественной. И была такой далёкой от его обычной самодовольной усмешки. – Ты выглядела очень мило в этом воздушном платье.

- Боже мой, - Гермиона, хихикнув, отвела от него глаза и закрыла руками лицо, смутившись от темы разговора. Драко нашел это очень милым.

– Я всегда ненавидела платья, в которые меня одевала мама, - она продолжила говорить приглушенным голосом из-за рук, которые все ещё закрывали её покрасневшее лицо.

- Ну, мне они всегда нравились, - ответил он, мягко убирая её руку от разрумянившегося лица. – Ты была в белом, когда я впервые увидел тебя. Белый подходит тебе больше всего. Мне всегда нравились эти воздушные наряды.

- Правда? – она мягко улыбнулась ему. Легкий ветерок разметал выбившиеся пряди её волос, и рассеянный свет от солнечных лучей, проскальзывающих сквозь ветви деревьев, походил на маленьких фей, которые дразнили его поцеловать обладающую ими девушку.

- Я всегда думал, что ты похожа на ангела, - нежно прошептал он.

- А сейчас? – прошептала в ответ она.

- Богиня.